Неточные совпадения
Клим был слаб здоровьем, и это усиливало любовь матери; отец чувствовал себя виноватым в том, что дал сыну неудачное
имя,
бабушка, находя
имя «мужицким», считала, что ребенка обидели, а чадолюбивый дед Клима, организатор и почетный попечитель ремесленного училища для сирот, увлекался педагогикой, гигиеной и, явно предпочитая слабенького Клима здоровому Дмитрию, тоже отягчал внука усиленными заботами о нем.
Бабушка, неласково косясь на зятя, упрямо говорила, что на характер внука нехорошо влияет его смешное, мужицкое
имя: дети называют Клима — клин, это обижает мальчика, потому он и тянется к взрослым.
То и дело просит у
бабушки чего-нибудь: холста, коленкору, сахару, чаю, мыла. Девкам дает старые платья, велит держать себя чисто. К слепому старику носит чего-нибудь лакомого поесть или даст немного денег. Знает всех баб, даже рабятишек по
именам, последним покупает башмаки, шьет рубашонки и крестит почти всех новорожденных.
— Знаю и это: все выведала и вижу, что ты ей хочешь добра. Оставь же, не трогай ее, а то выйдет, что не я, а ты навязываешь ей счастье, которого она сама не хочет, значит, ты сам и будешь виноват в том, в чем упрекал меня: в деспотизме. — Ты как понимаешь
бабушку, — помолчав, начала она, — если б богач посватался за Марфеньку, с породой, с
именем, с заслугами, да не понравился ей — я бы стала уговаривать ее?
— Сами себя проклинаете: зачем вам
имя? Если б
бабушка стала беспокоиться об этом, это понятно: она боялась бы, чтоб я не полюбила какого-нибудь «недостойного», по ее мнению, человека. А вы — проповедник!..
— Постойте, у меня другая мысль, забавнее этой. Моя
бабушка — я говорил вам, не может слышать вашего
имени и еще недавно спорила, что ни за что и никогда не накормит вас…
Варя.
Бабушка прислала ему доверенность, чтобы он купил на ее
имя с переводом долга. Это она для Ани. И я уверена, бог поможет, дядечка купит.
Любовь Андреевна. Ярославская
бабушка прислала пятнадцать тысяч, чтобы купить имение на ее
имя, — нам она не верит, — а этих денег не хватило бы даже проценты заплатить. (Закрывает лицо руками.) Сегодня судьба моя решается, судьба…
И все-таки
имя божие она произносила не так часто, как дед. Бабушкин бог был понятен мне и не страшен, но пред ним нельзя было лгать — стыдно. Он вызывал у меня только непобедимый стыд, и я никогда не лгал
бабушке. Было просто невозможно скрыть что-либо от этого доброго бога, и, кажется, даже не возникало желания скрывать.
Жандармский ключ бежал по дну глубокого оврага, спускаясь к Оке, овраг отрезал от города поле, названное
именем древнего бога — Ярило. На этом поле, по семикам, городское мещанство устраивало гулянье;
бабушка говорила мне, что в годы ее молодости народ еще веровал Яриле и приносил ему жертву: брали колесо, обвертывали его смоленой паклей и, пустив под гору, с криками, с песнями, следили — докатится ли огненное колесо до Оки. Если докатится, бог Ярило принял жертву: лето будет солнечное и счастливое.
— Не знаю… Да она об этом и не любит говорить. Если же когда и скажет что, то всегда просит забыть и не вспоминать больше… Ну, однако, мне пора, — заторопилась Олеся, —
бабушка будет сердиться. До свидания… Простите,
имени вашего не знаю.
— Нюша? Славное
имя… Анна Гордеевна, значит, — соображал вслух Лапшин, раскачиваясь из стороны в сторону. — А я побеседовал бы с этой Нюшей, если бы не зубы… Да я, пожалуй, и средство отличное от зубов знаю,
бабушка, а?
Над ними хохотали, но они обнаруживали большую терпеливость и переносили все, лишь бы только иметь право хвастать, что принадлежат к свету. Я слышала от
бабушки бездну анекдотов этого рода, в которых с обстоятельностью упоминались
имена «прибыльщиков», вылезших в дворяне благодаря «компанейству» князей Куракина, Юрия Долгорукого, Сергея Гагарина.
Имена этих двух людей, в особенности
имя Дмитрия Журавского, подняли в глазах
бабушки значение Червева.
Странное и притом не совсем приятное впечатление произвел этот рассказ на
бабушку. Ей не нравилось, что во всем этом отдает каким-то чудачеством; и она усомнилась в основательности своей догадки, что
имя Червева упомянуто в письме Сперанского с целью сделать ей указание на Мефодия Мироныча.
Я с раннего моего детства имела о князе Льве Яковлевиче какое-то величественное, хотя чрезвычайно краткое представление.
Бабушка моя, княгиня Варвара Никаноровна, от которой я впервые услыхала его
имя, вспоминала своего свекра не иначе как с улыбкою совершеннейшего счастья, но никогда не говорила о нем много, это точно считалось святыней, которой нельзя раскрывать до обнажения.
Но охота ему не изменяла, а музыку он вдруг оставил по одному странному случаю: у
бабушки часто гащивал, а в последнее время и совсем проживал, один преоригинальный бедный, рыжий и тощий дворянин Дормидонт Рогожин,
имя которого было переделано
бабушкою в Дон-Кихот Рогожин.
Бабушка зорко наблюдала за тем, как он «обойдется» с ее другом, и чуть замечала, что гость Марью Николаевну «проманкировал» и идет далее, она громко называла его по
имени и говорила...
Крестьяне к похвалам богобоязненности
бабушки скоро приумножили хвалу на хвалу ее разуму и справедливости. Сёла ее богатели и процветали: крепостные ее люди покупали на стороне земли на ее
имя и верили ей более, чем самим себе.
У Сперанского тогда было много врагов, и упоминание его
имени с таким почтением не только не могло быть приятно, но было и не безвредно для того, кто его так поминал; но для
бабушки это было все равно: она привыкла к независимости своего положения и своих суждений.
Генерал, трепетавший и замиравший душою, ввиду ужасных для него последствий, даже пересолил: после получасовых молений и просьб, и даже откровенно признавшись во всем, то есть во всех долгах и даже в своей страсти к m-lle Blanche (он совсем потерялся), генерал вдруг принял грозный тон и стал даже кричать и топать ногами на
бабушку; кричал, что она срамит их фамилию, стала скандалом всего города, и, наконец… наконец: «Вы срамите русское
имя, сударыня! — кричал генерал, — и что на то есть полиция»!
Помни, что
имя Никиты в нашем сипачевском роду никогда прекращаться не должно, а если первая случится дочь, то она должна быть, в честь
бабушки, Марфа».
Мне — рыться в каких-то мемуарах! Мне — Нине бек-Израэл, не имеющей ничего общего с родом Джаваха?.. Разбираться во всем этом хаосе
имен и событий, когда я не осмотрела как следует замка, не влезала еще на башню, не обегала построек и не открыла их назначения! Но, зная по опыту, что открытое сопротивление не приведет ни к чему хорошему, я подошла к
бабушке и почтительно попросила...
«Боже! Спаси папу, маму, братьев, сестер, дедушку,
бабушку и всех людей. Упокой, боже, души всех умерших. Ангел-хранитель, не оставь нас. Помоги нам жить дружно. Во
имя отца и сына и святого духа. Аминь».
— Ничего,
бабушка, — подмигнула Тася и начала читать
имена действующих лиц.
Неблагозвучное
имя Пелагеи она получила в честь
бабушки, по матери, по требованию старухи, как
имя, переходившее из рода в род и непременно бывавшее в потомстве и дочерей, и сыновей.